«Живя раньше в Ленинграде, я, конечно, знала, что существует привилегированная часть общества, что не все ютятся, как я, в коммунальных квартирах. Но до поступления в Большой театр я и вообразить себе не могла численность господствующего класса в Советском Союзе.
Часто, стоя в Георгиевском зале Кремлевского дворца у банкетного стола, заваленного метровыми осётрами, лоснящимися окороками, зернистой икрой, и поднимая со всеми вместе хрустальный бокал за счастливую жизнь советского народа, я с любопытством рассматривала оплывшие, обрюзгшие физиономии самоизбранных руководителей государства, усердно жующих, истово уничтожающих все эти великолепные натюрморты.
Я вспоминала свои недавние скитания по огромной стране, с её чудовищным бытом, непролазной грязью и невообразимо низким, буквально нищенским уровнем жизни народа, и невольно думала, что эти опьянённые властью, самодовольные, отупевшие от еды и питья люди, в сущности, живут в другом государстве, построенном ими для себя, для многотысячной орды, внутри завоёванной России, эксплуатируя на свою потребу её нищий обозлённый народ. У них свои закрытые продовольственные и промтоварные магазины, портняжные и сапожные мастерские, со здоровенными вышибалами-охранниками в дверях, где всё самого высокого качества и по ценам намного ниже официальных цен для народа.
Они живут в великолепных бесплатных квартирах и дачах с целым штатом прислуги, у всех машины с шофёром, и не только для них, но и для членов семей. К их услугам бывшие царские дворцы в Крыму и на Кавказе, превращённые специально для них в Санатории, свои больницы, дома отдыха… В собственном «внутреннем государстве» есть всё. Искренне уверовав в свою божественную исключительность, они надменно, брезгливо не смешиваются с жизнью советских смердов, надёжно отгородившись от них высокими непроницаемыми заборами государственных дач. В театрах для них отдельные ложи со специальным выходом на улицу, и даже в антрактах они не выходят в фойе, чтоб не унизиться до общения с рабами.
Да знают ли они, как мы живём? Ясно, что знают, да мало знать – надо почувствовать своей шкурой, животом своим, пожить хоть месяц гнусной жизнью советского раба, чтобы орали они свои тосты за победу коммунизма во всём мире не на этом лукулловом пиру, набив рот икрой и лососиной, а в вонючих кухнях коммунальных квартир, куда бы стоило поселить каждого члена Политбюро…
И вот, поживи они, наши вожди, этой нормальной для советских людей жизнью, без глобальных проблем и патетических восклицаний, может, и пришло бы им в головы, что живут-то советские люди по-скотски. Да о скотине хоть человек заботится, а о человеке-то – кто?»
© Галина Вишневская, советская оперная певица.
• Как большевики поселились в Кремле. Обустройство специализированной «кормушки».
• «Кормушка» для советско-коммунистической номенклатуры во время Великой Отечественной войны.
• «При Сталине такого не было…»: будни большевицкой ОПГ.
• «Чёрный нал» для коммунистической номенклатуры и уклонение её от налогов при уголовнике Джугашвили.
• Окоммуниздивание застольное.
• «Днём был обед с водкой. Вечером с икрой...» Блокадный дневник сотрудника НКВД СССР, 1942 год.
• О том, как в Российской Империи коррупция была побеждена, а при большевиках беспрецедентно расцвела…
• Рост бюрократии в СССР: 387% от уровня Российской Империи.
• Как приобретались автомобили в личное пользование в СССР.
• «Жилищный вопрос» в СССР.
• Зачем в СССР существовала планово-распределительная система?
• Россия в рабстве коммунизма.
• «Приватизация», осуществлённая коммунистической партийной номенклатурой и их подельниками.
Journal information